Даниэль Дюбуа сыграет привлекательную роль аутсайдера в поединке с Александром Усиком.

ПОДГОТОВКА К БИТВЕ: Дэниел Дюбуа во время тренировки для СМИ в боксерском клубе Бермондси в Лондоне перед боем за титул чемпиона мира с Александром Усиком. Фото: Пенсильвания

Несмотря на все многочисленные таланты Даниэля Дюбуа, претендента на звание чемпиона мира в тяжелом весе в эти выходные и чрезвычайно симпатичного спортивного таланта, трудно не вернуться к отжиманиям. Как впервые было показано в увлекательном интервью с Дональдом Макреем в The Guardian в 2019 году, подросток Дюбуа регулярно успокаивался и отжимался от трех до пяти часов.

Действительно: пять. Ни воды, ни еды, только отжимания. Кажется полезным поместить это в контекст реального мира. Если бы, например, Дюбуа начал отжиматься у вас в гостиной, когда вы ушли на полдня в школу – поездка на автобусе, регистрация, уроки, утренний перерыв, обед с сэндвичем – он все равно был бы там и делал отжимания, как ты снова открыл входную дверь.

Возможно, подходит к концу его срок службы. Думал о том, чтобы забрать почту из холла и убрать вещи для завтрака, чего он пока не может сделать, потому что не перестал отжиматься. Но все же, и это ключевой момент, выполнение отжиманий.

Такая степень погружения часто встречается в тренировках по боксу, и она известна своей разрушительностью. Подросток Майк Тайсон тратил по крайней мере полчаса каждый день, работая исключительно над своей шеей, превращаясь в вращающуюся, пульсирующую трубку человеческих мышц, тем лучше, чтобы прокладывать себе путь сквозь резиновых ног ветеранов внешних кругов по пути. к этому первому титулу чемпиона мира за два года.

С Дюбуа, которому еще всего 25 лет, и который в субботу вечером выйдет во Вроцлав, Польша, чтобы встретиться с Александром Усиком, самым захватывающим боем с высокими ставками, доступным ему на данном этапе его жизни, чувство одержимости всегда ощущалось. немного более серьезный и волевой.

Я большой поклонник Дюбуа. Не только потому, что он настоящий сын юго-восточной лондонской земли, продукт замечательной спортивной семьи, состоящей из 11 братьев и сестер, а отец заработал состояние на продаже чемоданов, набитых плакатами, на улицах Нью-Йорка («в какой-то момент у нас был семь парней из южного Лондона прилетают»).

Дюбуа также очень смотрибельный тяжеловес, с настоящей, интуитивной силой в кулаках, отличным трудолюбием и чем-то немного нежным в нем, качеством, которое кажется слишком реальным и повседневным для этой розничной жестокости. Проблема с Дюбуа в том, что это похоже на боксерскую боль, как будто здесь находится смертный человек, а не какая-то переносная плита из плотского гранита.

Наблюдая за боем Джо Джойса в ноябре 2020 года, его единственным поражением на сегодняшний день, вы чувствовали каждый удар, когда правый глаз Дюбуа неоднократно попадал в кость высоким рубящим джебом Джойса. Вдвойне больно было слышать, как его обвиняли в том, что он сдался, в то время как, судя по любому разумному подходу к человеческой способности испытывать боль, Дюбуа упорствовал, рискуя при этом своим зрением.

Но в то же время ему казалось, что этот вердикт – слишком хороший, слишком нормальный – ждал его. Вот боец, который говорит тихо, у которого нет предыстории яростного боевого клана или классических уличных ударов. И эти вещи имеют значение хотя бы потому, что всем боксерам необходимо создать боевую идентичность, ощущение своей собственной повествовательной судьбы.

Мусорные разговоры, позерство, истории происхождения: все это играет законную роль в создании этого зрелища, необходимую обратную сторону бескомпромиссной реальности бокса, постоянной борьбы с болью и опасными для жизни опасностями. Начните действовать слишком рационально, и никто вообще не выйдет на этот ринг.

Что касается Дюбуа, то самомифология проистекает из его воспитания, убежденности еще до его рождения в том, что он станет чемпионом мира, семейных разговоров о наследственном боевом духе, основанном на голых кулаках. И от празднования его неоспоримых физических способностей, через подростковые трансы отжиманий, до разговоров в своем последнем лагере о том, как он бил так сильно, что перерезал бицепс своему спарринг-партнеру.